В кратере Нгоронгоро
К западу от Великого Африканского разлома простирается вулканическое плато, расположенное на высоте более 2000 метров, с отдельными вершинами до 3000 метров над уровнем моря.
Поднявшись на плато, держим путь на северо-запад через небольшие селения, пастбища и посевы. Утренние лучи солнца прогревают остывшую за ночь красно-бурую почву.
А впереди на горизонте — сплошная пелена облаков, укрывающих крутой лесистый склон. Мы знаем: там, за облаками, нас ждет встреча с природным чудом — кратером Нгоронгоро.
Гигантский кратер и его окрестности составляют особый резерват, выделенный в 1959 году из национального парка Серенгети. Особенность режима резервата состоит в том, что здесь сохранено несколько селений масаев, искони живших здесь. Масаи — скотоводы-кочевники и охотой не занимаются, поэтому прямого ущерба местной фауне не наносят.
Общая площадь охраняемой области Нгоронгоро составляет более 828000 гектаров и охватывает помимо самого кратера обширные пространства вулканического плато с травянистыми саваннами на востоке и крупными потухшими вулканами Олмоти, Олдеани, Эм- пакаи на западе.
Восточные склоны Нгоронгоро покрыты густым и влажным тропическим лесом. Даже сейчас, в разгар сухого сезона, здесь сохраняется высокая влажность. Дело в том, что приносимые с востока воздушные массы, охлаждаясь за ночь, окутывают крутой склон пеленой белого тумана: В утренние часы граница облаков удивительно точно совпадает с нижней границей влажного горного леса.
Едва окунувшись в сырую белизну тумана, оказываемся перед въездом в резерват. Мы оценили оригинальность въездного кордона — половинки бревенчатого дома по разным сторонам дороги, соединенные шлагбаумойс. Но туман быстро скрыл от нас и кордон, и сотрудников, приветливо встретивших нас, — дорога набирала высоту. Водителю пришлось снизить скорость до минимума: затейливый серпантин плотно укутан туманом, который, впрочем, утреннее солнце вместе с легким ветерком быстро разгоняет в отдельные облачка, ползущие по склону и отчаянно цепляющиеся за верхушки деревьев.
Постепенно перед нами открывается еще пропитанный ночной влагой лес — многоярусный, с густым подлеском, невысокими крупнолистыми кротонами, плосковершинными 30-метровыми альбициями, стройными мачтообразными кассипуреями, которые поднимают над зеленью кустов густые шапки листьев на прямых серебристых стволах. Ветви деревьев увешаны живописными клочьями эпифитных мхов и пучками орхидей.
Ближе к гребнюкратера горный лес все более перемежается сочными травянистыми луг жайками. На одной из них мирно пасутся десяток зебр и несколько домашних коров, прямо над нами по опушке медленно бредет громадный слон, а на обширной поляне внизу рассыпались по склону около сорока буйволов и несколько примкнувших к ним водяных козлов.
Наконец серпантин вывозит нас на гребень кратера, и мы застываем в изумлении перед открывшейся панорамой: гигантская чаша, диаметром около 20 километров, слегка, окутанная по краям утренней дымкой, лежит у наших ног, круто вниз обрывается поросший густым кустарником, склон, на глубине 600 м — плоское днище зеленовато-серого цвета с несколькими темно-зелеными пятнами лесных островков, и белесой поверхностью озера.
Трудно себе представить, что здесь когда-то было жерло огнедышащего вулкана. Однако так и было 5-7 миллионов лет назад, когда конический вулкан Нгоронгоро рухнул, образовав округлую кальдеру, заполненную пылающей лавой. Постепенно остывая, она сформировала плоское днище Нгоронгоро. А невысокие холмы на горизонтальной равнине остались свидетелями последних конвульсий умирающего вулкана.
Теперь же на дне гигантского кратера простираются травянистые саванны, акациевые леса, со склонов сбегают ручьи и образуют мелководное илистое озеро. Мы находимся на высоте около 2400 метров над уровнем моря.
На гребне кратера в нескольких шагах от дороги — маленький памятник. Пирамида, сложенная из гранитных камней с надписью: «Михаэль Гржимек. 12.4.1934 — 10.1.1959. Он отдал всё, что имел, даже свою жизнь, за то, чтобы сохранить диких животных Африки». Хотя на сооружение памятника молодому исследователю была собрана значительная сумма, отец, Бёрнгард Гржимек, предпочел вложить эти средства в создание Мемориальной научно-исследовательской лаборатории имени Михаэля Гржимека. Лаборатория послужила основой для создания Международного научно-исследовательского института Серенгети, где ныне трудятся десятки ученых из различных стран мира.
Чтобы спуститься в кратер, приходится проехать по его гребню более 25 километров и сменить микроавтобус на лендровер. Как только лендровер, преодолев каменистый спуск, выезжает на открытую травянистую равнину, мы оказываемся среди пасущихся гну, зебр, газелей Томпсона. Группы антилоп по 20-50 голов либо бредут цепочкой по степи, сопровождаемые зебрами, либо стоят на месте, внимательно разглядывая нас. Под ногами у них суетится пара пегих чибисов, видимо, пытаясь защитить кладку.
Сухой склон, усыпанный крупными валунами, порос колючим кустарником и живописными канделябровидными молочаями, внешне напоминающими гигантские кактусы. Темно-зеленые ветви, вооруженные мощными колючками,- дугообразно загибаются вверх, а концы их украшены розовыми соцветиями.
Вдали видны приземистые хижины масаев, окруженные забором из колючих веток. Несколько, молодых воинов в темно-красных туниках, вооруженные длинными кольями, выгоняют стадо на пастбище. Кстати, масайский скот создает определенную конкуренцию травоядным копытным и увеличение поголовья домашних животных создает новые проблемы в сохранении природного равновесия.
Тысячные стаи ярко-розовых фламинго, образованные двумя видами фламинго — большими и малыми, украшают местное озеро. Разницу в размерах малые фламинго компенсируют яркостью окраски. Отдельные группы пернатых то и дело перелетают с места на место, как бы демонстрируя необыкновенно эффектное сочетание розового с чернотой маховых крыльев.
По отмели уныло бродит несколько чепрачных шакалов в поисках пищи. Не успели мы посочувствовать этим жалким существам, промышляющим остатками чужого обеда, как стали свидетелями активной и весьма удачной; охоты. Один из шакалов мелкой трусцой постепенно, по дуге, с подчеркнутым безразличием приближался к стае розовых птиц. И вдруг, оказавшись в нескольких десятках метров, резко повернулся и стремглав бросился по мелкой воде прямо на фламинго, беззаботно наслаждавшихся легким завтраком. Испуганные птицы неуклюже взлетели, но охотник высоко подпрыгнул и уже в воздухе схватил одну из них и вместе с добычей упал наземь. К удачливому добытчику бросились соплеменники и через несколько минут разорвали красавицу на куски, досталось даже подоспевшей гиене.
Объезжая берег озера, мы попадаем в заболоченную низину, образовавшуюся на месте впадения реки Мунге. Среди зарослей сверкают маленькие озерки, где были замечены утки и венценосные журавли. Здесь же, в тростниках, бродит парочка священных ибисов, а на соседнем плесе — три десятка нильских гусей и несколько лысух. На берегу реки отдыхает старый лев с роскошной черной гривой. Подъехав ближе, замечаем, что черная грива усеяна светлыми точками — это полчища мух цеце досаждают могучему зверю.
Вскоре мы вновь выезжаем в открытую сухую саванну, чтобы полюбоваться забегом тысячного стада антилоп гну. Кстати, по многократным подсчетам с самолета, на дне кратера площадью 264 квадратных километра. Обитает около 22000 крупных копытных, из которых гну — около 14000, зебр — около 5000, газелей Томпсона — около 3000.
Носорогов в открытой саванне постоянно живет около 100 особей. Их тучные темно-серые тушки видны издалека. К одной парочке мы подъехали поближе, но они не обратили на нас никакого внимания и продолжали спокойно пастись. А вот одиночный самец быстро пришел в раздражение и, разбежавшись, с топотом понесся к машине. Однако, не добежав нескольких метров, он вдруг грузно тормозит и, смешно задрав маленький хвостик, смущенно отбегает назад, где в траве лежит на боку самка и кормит молоком детеныша, у которого вместо рога пока еще небольшая тупая шишка.
Бегемотов, которых в кратере около 40, мы увидели, приблизившись к озеру с другой стороны. В заболоченном устье реки, словно громадные гладко обкатанные валуны, лежат около двух десятков заплывших жиром гигантов. Изредка один из них поднимает голову, разевая розовую пасть с мощными клыками,
В небольшом обрыве озерной террасы темнеет отверстие норы, а около него расположилось на солнышке счастливое семейство гиен: отец, мать и пятеро подростков. При появлении опасности круглоухие толстые щенята скрываются в норе, а родители отбегают в сторону, настороженно ожидая. Как ни покажется странным, но гиены — самые активные и влиятельные хищники в кратере Нгоронгоро. Они охотятся на гну и зебр группами до 30 особей, загоняя жертву упорным преследованием. Такие охоты гиены устраивают по ночам, а днем посетители видят их лишь отдыхающими, лежащими в тени или забравшимися по шею в воду. И классическая картина — львы пируют у туши зебры или гну, а вокруг бродят в ожидании своей очереди гиены — здесь имеет свою предысторию: гиены упорной ночной охотой добыли себе пропитание, а львы бесцеремонно отогнали их.
Территория кратера четко поделена между несколькими стаями (кланами) гиен. Каждый клан имеет на своей охотничьей территории несколько нор для отдыха, сна и выращивания щенят. Согласно учетам доктора Ганса Круука, здесь обитает около 370 гиен, численность других хищников значительно ниже: львов — около 50, гиеновых собак — около 20, гепардов и леопардов — менее 10 особей каждого вида. Так что именно гиены собирают саму ю крупную « дань » с копытных Нгоронгоро.
Что же касается трех видов шакалов, которых здесь больше, чем гиен, то они все-таки настоящие падалыцики и редко нападают на живую добычу. Сцена охоты на фламинго, которую мы видели, — скорее исключение из правила.
Завершая круг по днищу кратера, подъезжаем к лесному массиву Лераи. Здесь находят убежище многие лесные и влаголюбивые животные. По колено в болотной растительности на опушке леса стоит слон, на спине которого отдыхают Три малые белые цапли. Стая бабуинов собирает корм на поляне, а среди ветвей возятся чернолицые мартышки. Несколько болотных козлов застыли изваяниями на изумрудно-зеленом лугу.
Из крон деревьев льется непрерывный щебет блестящих скворцов, ослепляющих своим ярким металлически-синим оперением. Над поляной кружат коршуны, в зарослях летают длиннохвостые вдовушки. На краю болота выслеживают добычу аисты ябиру, а среди стаи гну бродят венценосные журавли.
Сразу за лесом Лераи начинаются два узких серпантина: один работает на спуск, другой — на подъем, иначе на узкой дороге двум машинам не разъехаться. Сейчас они служат клапаном, сдерживающим наплыв посетителей, и администрация резервата не считает нужным улучшать и расширять их. Ведь число ежедневных экскурсий в кратере уже сейчас близко к максимально допустимому. Остались в прошлом и проекты строительства аэродрома с многоэтажным отелем на дне кратера бойких бизнесменов от туризма. Что сохранилось бы тогда от этой красоты и многообразия живой природы?!
С середины подъема оглядываемся назад, вниз, в жаркое полуденное марево, колышащееся в кратере. Теперь нам легко узнать в черных точках стада гну и в розовых лепестках, рассыпанных по озеру, стаи фламинго. Мы покидаем уникальное творение природы, а жизнь продолжает, течь своими сложными путями, вечно меняющаяся и неизменная.
