Уж почему именно такая земля называется суглинистой, мы не знали, не спросили об этом и дедку, но, наверное, все мы хорошо запомнили в тот раз, как определить самую лучшую для огорода землю.
Затем дедка показал нам, как узнать, что перед тобой настоящая глина. Он разыскал глину, размочил ее так же в воде и, легко раскатав калабашку, свернул из этой калабашки баранку-кольцо — и глина нигде даже не потрескалась. Ну а с песком было еще проще: песок даже не становился тестом — он оставался просто песком и только намокал, когда к нему добавляли воду.
Преподал нам старый огородник и еще одну науку: он научил нас определять, когда наступает пора выйти на весенний огород с лопатой в руках. Делалось это тоже очень просто. Для этого надо было сначала ровно на половину взрослой ладони или на одну мальчишескую ладонь запустить руку в землю и оттуда, с такой глубины, достать горсть земли. Потом эту горсть следовало хорошенько сжать в руке, вытянуть руку перед собой и разжать ее. Комок упадет на землю, и с ним может приключиться следующее: либо он останется целым и лишь чуть-чуть сомнется от удара; либо тут же рассыплется, как рассыпается песочный кулич, «испеченный» в детском ведерке; либо развалится на две или несколько больших частей.
Если с комком земли ничего не приключится и он только немного сомнется от удара, то делается вывод, что земля еще сырая, в ней много воды и начинать работы на огороде рано. Если комок рассыплется, как песочный кулич, то это значит, что земля пересохла и вы опоздали явиться к сроку на свой огород, пропустили начало весенних работ и теперь должны поторопиться, чтобы наверстать упущенное.
Если же комок разваливался на несколько частей, то вы не опоздали и не поторопились, земля как раз только-только как следует прогрелась и просохла и срок весенних работ на огороде наступил. А потому бери в руки лопату и поднимай, вороши, буди до конца отходящую от долгого зимнего сна землю-кормилицу.
Показав нам, как падает и как ведет себя при ударе о землю сжатый рукой комок, старик всегда старательно собирал рассыпавшийся комок обратно в ладонь, собирал всю рассыпавшуюся землю до последней крошки, как собирали в голодное время со стола крошки хлеба, и осторожно возвращал эту горсть земли той грядке, откуда ее только что брал. Мы удивлялись, как это, почему дедка, словно хлебные крошки, собирает пустячную щепоть земли, а он, будто чувствуя наши молчаливые вопросы, поглядывал в нашу сторону стариковскими подслеповатыми глазами и тихо увещевал: «Земля-то, она живая, живей и дороже хлеба — ведь хлеб-то от земли родится...»
Много лет прошло с тех пор, пока дошел до меня истинный смысл тех самых слов, слышанных не раз в детстве: «Земля-то, она живая...» Конечно, эти слова старый крестьянин-огородник относил не к глине и песку. И глина, и песок, и самые различные смеси песка и глины, от доли которых в земле и получает почва названия: супесчаная, суглинистая, были лишь механической основой почвы, ее каркасом, на котором еще требовалось собрать самый настоящий, полный жизни, очень сложный и очень чувствительный дом, который в книгах по земледелию называли почвой и который просто, но очень любовно и трогательно именовали старые крестьяне-земледельцы землей... Земля-то, она живая...
