Особый интерес представляло соперничество лучших хоккеистов Северной Америки в личном зачете, потому что впервые они получили возможности играть в одном турнире. Особая ценность бомбардиров для НХЛ подчеркивалась тем, что имя каждого, кто подал по итогам сезона в десятку лучших по системе «гол + пас», заносилось в почетный список в Зале хоккейной славы, что в канадском городе Торонто.
Впрочем, слияние команд в единую НХЛ совпало со снижением результативности. Да, прошли те времена, когда забивалось по 20 шайб в одном матче, а отстоять матч «на ноль» могли только титаны типа Жоржа Везины. Теперь, когда среднее количество шайб в каждом матче неуклонно снижалось (от 3,8 шайбы до 2,8 в 1929 г.), вратари могли геройствовать и обновлять голкиперские рекорды. Так, вратарь Джордж Хэйнсуорт в среднем за матч пропускал по 0,92 шайбы, а за сезон он записал на свой счет 22 «шат-аута» (shut-out — «сухой матч») в 44 встречах! С десяток вратарей в том рекордно нерезультативном сезоне сделали не менее десяти «шат-аутов», и у каждого из них показатель пропущенных за игру шайб был ниже отметки в две шайбы. К счастью, эта тенденция не сохранилась, иначе лучшие вратари Лиги — к примеру, Тини Томпсон из «Бостон брюинз» или чикагский страж ворот Чак Гэрдинер — установили бы рекорды на все времена, и вовсе не из-за их мастерства, хотя и бесспорного.
Борясь с низкой результативностью, руководство НХЛ металось из одной крайности в другую: оно ввело новые правила, по которым был разрешен пае вперед во всех трех зонах площадки. Правда» шайба во время паса не должна была пересекать синей линии. Правило стало поистине революционным, и лазейка в нем позволяла форвардам не гоняться по площадке, не тратить силы на скоростные прорывы, а преспокойно стоять у ворот соперника и ждать, пока пройдет пас из средней зоны. Так что после рекордного сезона 1928/29 г» с его жалкими неполными 3 шайбами за матч в следующем сезоне 1929/30 г. результативность достигла 7 шайб за матч. Все могло бы развиваться по нарастающей, достигнув феноменальных показателей, но вдруг руководство НХЛ опомнилось и прикрыло лавочку. Ввели правило: игрок не может пересекать синюю линию до, того, как это сделает шайба. Это и стало рождением современного правила офсайда, то есть положения «вне игры».
Наконец-то был восстановлен приемлемый баланс между защитой и нападением. Результативность стала укладываться в разумные рамки.
Вне всякого сомнения, разрешение паса вперед и введение офсайда стали самыми значительными изменениями в своде хоккейных правил. Впрочем, изменилось не только это. К примеру, было введено курьезно звучащее сейчас правило, что команда имеет право держать на льду только одного вратаря. Прецедентов, нарушающих это правило, в НХЛ не было, а вот в пору ЛАКХ и даже в НХА была пара не укладывающихся ныне в голове случаев, когда на льду появлялись два и даже три вратаря! (Для сомневающихся поясним: экипировка вратаря и полевого игрока тогда отличались не так разительно, как сейчас, так что сразу заметить несоответствие было не так уж просто.)
Далее, в 1932 г., НХЛ обязала клубы вывесить на видном месте на своих домашних аренах большие часы, по которым будет идти отсчет игрового времени.
В 1934 г. в НХЛ появляется правило «буллита» (в ХАТП введенное, как говорилось ранее, еще в 1921 г.).
В 1937 г. оговариваются пробросы.
В 1940 г. обязательной становится заливка льда перед матчем и в перерывах, а в 1941 г. получил силу регламент, по которому матчи регулярного чемпионата НХЛ теперь должны были обслуживаться бригадой арбитров — один рефери (главный арбитр) и два дайнсмена.
Кроме того, в НХЛ вспомнили изобретение Мика Йона, столь популярное и ныне во всем мире: 14 февраля 1934 г. был сыгран первый в истории НХЛ матч «всех звезд». Команда, собранная из лучших игроков Лиги, на льду «Мэйпл ливз гарден» уступила «Торонто» со счетом 3:7.