По равнинам Серенгети
Нас ждет знакомство с неповторимым миром национального парка Серенгети — истинной жемчужиной в ожерелье национальных парков Африки. Там на бескрайних равнинах пасется более миллиона крупных копытных, охотятся тысячи хищников. Таких гигантских скоплений диких животных нельзя увидеть больше нигде не только на территории Африки, но и во всем мире.
Проселочная дорога сбегает вниз с вулканического нагорья, пересекает несколько русел сухих водотоков в обрамлении редкостойных акаций и ведет нас через сухую низкотравную саванну. Недалеко в стороне остается знаменитое ущелье Олдуваи, где доктор Л. Лики обнаружил останки древнейшего человека-зинджатропа.
Через несколько десятков километров пути оказываемся у въезда в парк. Близ дороги все чаще и чаще попадаются небольшие группы изящных газелей Томпсона и их более крупных сородичей — газелей Гранта. В сторону от дороги отбегает одиночный страус.
Еще через десять километров подъезжаем к домику, где охрана парка проверяет документы и снабжает картами парка и путеводителями. На охраняемой территории количество антилоп заметно увеличивается. Но мы знаем, что в сухой сезон основные скопления копытных откочевывают в северные районы парка с более пышной растительностью, так что, похоже, главные встречи у нас впереди.
Ровный, как по линейке, горизонт неожиданно радует глаз причудливыми гранитными останцами. Округлые глыбы, обрамленные зелеными пятнами кустарников, возвышаются на несколько десятков метров, как головы гигантских «спящих витязей». С голой поверхности прогретого солнцем гранита сбегает в расщелину красно-синяя агама, а на вершине другой гранитной глыбы занял выжидательную позицию скальный даман — дальний родич слонов, внешностью и манерами напоминающий скорее увеличенную пищуху или маленького сурка.
У подножия монолита замечаем парочку изящных дикдиков — мелких кустарниковых антилоп. Местами желтая растительность низкотравной саванны сменяется черными пятнами старых палов, где сквозь пыльную золу уже пробиваются зеленые ростки, ждущие новых дождей, чтобы, расстилаясь изумрудным ковром, дать корм стотысячным стадам, когда они вернутся сюда через пару месяцев.
К полудню въезжаем в маленький живописный поселок Серонеру. Это административный центр национального парка Серенгети, расположенный на высоте 1525 метров над уровнем моря. Здесь среди акаций, у подножий гранитных останцев, расположены управление национального парка, небольшой музей, отель, палаточный лагерь и жилые домики для сотрудников парка. Недалеко расположены также здания научно-исследовательского института Серенгети и лаборатория имени Михаэля Гржимека.
Во время короткого перекуса успеваем увидеть несколько пасущихся буйволов, одинокого жирафа, небольшие группы газелей Томпсона, антилоп конгони и топи. В кронах акаций щебечут скворцы — рыжебрюхие, с сине-зеленым металлическим отливом на голове и спине. По ветвям ловко бегают древесные даманы, а ствол деловито долбит красноголовый дятел.
От Серонеры направляемся на север, к границе с Кенией. Там находится конечный пункт нашего сегодняшнего маршрута — отель «Лобо». Дорога пролегает вдоль речной долины, где густой галерейный лес плотной стеной окаймляет русло реки. Желтокорые акации перемежаются с финиковыми пальмами и зарослями кустарников. Мы остановились под одной из акаций, не заметив отдыхающего на ветвях дерева леопарда. А киска, увидев нас, лениво потянулась и по вертикальному стволу направилась прямо к машине. Все невольно завинчивают окна, но леопард проходит мимо машины и неторопливо скрывается в густых приречных зарослях.
В тени акаций отдыхает семейство львов — прайд. В центре группы — громадный черногривый самец, вокруг — пять львиц и полтора десятка разновозрастных львят. Пока взрослые, истомленные зноем, отдыхают в самых живописных позах, малыши сосут матерей и лениво играют с их хвостами.
В саванне нам довольно часто встречались буровато-красные холмики причудливой формы двух и более метров в высоту — термитники. Часть термитников уже покинута обитателями и постепенно разрушается. С одного из разрушенных холмиков изящный гепард в напряженной лозе строгими и немного грустными глазами долго наблюдает за группой газелей Томпсона, пасущихся невдалеке. Наконец он спускается и легкой пружинистой рысью трусит в направлении стада.
Но газели уже заметили приближение врага и вприпрыжку разбегаются в разные стороны. Гепард прибавляет скорость, пытаясь догнать ближайшую, однако легконогая добыча ускользает. На солнцепеке гепард быстро выдыхается и опять переходит на мягкую рысь.
В погоне за интересными кадрами мы «садимся на хвост» гепарду. Кажется, он не замечает преследования, но, когда мы останавливаемся для съемки, кошка неожиданно вскакивает прямо на капот автомобиля. Теперь нас разделяет только стекло! Мы удивлены и восхищены, а он... Его взгляд выражает спокойствие и громадное чувство собственного достоинства, а черные полоски от глаз к углам рта придают его «лицу» немного печальное выражение. Интерес к нам у гепарда так и не возник, и ленивой грациозной походкой он сменил неудобный капот на любимый термитник.
Дальше на север путь лежит по холмистой местности. Заросли кустарников чередуются с открытыми полянами. Но травостой высокий, поэтому одинокую дрофу или целый выводок цесарок можно заметить только вблизи. Зато крупных копытных столько, что с ходу сосчитать их невозможно. Все чаще попадаются стада гну по несколько сотен голов, десятки упитанных зебр пасутся рядом с ними или отдельно. На открытых местах — стада ;газелей Томпсона, а среди кустарников — стайки изящных лиророгих антилоп импала. Кроме этих в полном смысле «фоновых» видов периодически встречаются небольшие группы топи и конгони. Среди зонтичных акаций вырисовываются силуэты жирафов, а в густых зарослях мирно пасутся кафрские буйволы.
Вот она, первозданная Африка с фантастическим обилием копытных! Везде, куда ни кинешь взгляд, — стада, стада и стада: черные гну, полосатые зебры, коричневые топи, темно-золотистые с черными полосками газели... Кажется невероятным, что множество разных животных может обитать вместе и в таком изобилии.
Однако жизнь копытных отнюдь не безмяжна — их подстерегает немало опасностей, среди зарослей прячется одинокая львица, осторожно подкрадывающаяся к антилопам, туда-то сосредоточенно трусит парочка шакалов, вдали охотой на газелей за- ты два гепарда... А скольких хищников мы не видим! Они отдыхают в тени и ждут наступления ночи, чтобы выйти на охоту.
Зато обилие птиц-падалыциков подтверждает, что в саванне можно всегда найти остатки чьей-нибудь трапезы. Грифы и стервятники парят в небе, остальные расселись на вершинах акаций. А вот и группа пирующих птиц у остатков съеденной львом зебры.
Проехав около 100 километров буквально сквозь бесчисленные стада копытных, приближаемся к отелю «Лобо» на северной окраине национального парка. Справа на горизонте появляются невысокие горы, а впереди слева пролегает долина реки Мара и ее притоков. В зарослях недалеко от реки замечаем четыре громадных темных силуэта — пасущиеся слоны. Это самая крупная достопримечательность северной части парка.
Подъезжаем к группе серых гранитных скал. Дорога ныряет в узкий просвет между двух громадных глыб и неожиданно внутри естественного дворика, окруженного скалами, перед нами возникает трехэтажное здание отеля. Искусные архитекторы великолепно вписали легкое строение с открытыми верандами и галереями в причудливые контуры скал. Со стороны дороги отеля практически не видно: весь скрыт глыбами гранита и даже бассейн сооружен прямо в одной из них.
Первый этаж занят служебными помещениями, так что любоваться саванной можно только с балконов. Выход из отеля один — во внутренний дворик между скалами, далее на машине через узкую расщелину. Необходимость таких предосторожностей мы поняли еще днем, когда около отеля паслись буйволы и антилопы, а ночью — размеренный топот и громкое чавканье раздавались прямо под окнами. Но больше всего мы радовались, что наши окна на втором этаже, когда уже перед самым сном от громоподобного львиного рычания в отеле задребезжали стекла. Мы прилипли к окнам, но разглядеть царственного гостя нам не удалось.
В настоящее время площадь национального парк Серенгети составляет 1295 тысяч гектаров. Это самый крупный национальный парк Танзании и один из крупнейших в Африке. Его территория простирается от границы с Кенией на севере до озера Эяси на юге и от ущелья Олдуваи на востоке до озера Виктория на западе. Африканцы с незапамятных времен знали об этом обширном, богатом дичью горном плато с его мягким, сравнительно прохладным климатом. Здесь охотились люди племени ндоробо, занималось примитивным земледелием племя икома, в последние столетия сюда все чаще проникали со своими стадами масаи. Но все эти племена еще не нарушали великой гармонии природы.
Лишь в конце XIX века эти места открыли для себя европейцы. В 1892 году через плато Серенгети прошел со своим отрядом немецкий путешественник Оскар Бауман. Его путь лежал мимо озера Маньяра, через кратер Нгоронгоро — «восьмое чудо света», и далее к берегам озера Виктория. Казалось, уже ничто не могло поразить его после того, как он впервые увидел и пересек гигантский кратер. Однако встреченное им в Серенгети изобилие дичи произвело неизгладимое впечатление на исследователя.
Не прошло и двух десятилетий, как сюда устремились охотники за крупной дичью, организованные в целые экспедиции — сафари. Особому преследованию подвергались львы, которых в те времена считали опасными вредителями. В начале века сафари представляли собой пешие отряды с носильщиками и вьючными животными. Эру автомобильных сафари в этих местах открыл американец Л. Симпсон, достигший в 1920 году Серонеры на «форде».
Уже к 30-м годам стало ясно, что дальнейшее бесконтрольное истребление быстро приведет к исчезновению крупных животных. Поэтому в 1937 году в Серенгети был организован резерват дичи, а в 1951 равнины Серенгети были объявлены национальным парком.
За последующие два десятилетия границы национального парка неоднократно менялись. А в последние годы его территория .была несколько увеличена в северо-западной части. К парку присоединили правобережье реки Грумети, что расширило «западный коридор» и лесные заросли в долине реки Мара на границе с Кенией, в результате чего под охраной оказались стада, приходящие в долину Мара во время сухого сезона.
Это произошло во многом благодаря исследованиям профессора Бернгарда Гржимека и его сына Михаэля. Они отслеживали пути миграций копытных с помощью авиаучетов и мечения животных и показали, что для полной охраны стад кочующих животных границы парка недостаточны.
Нашим читателям история исследований отца и сына Гржимеков хорошо известна по их увлекательной книге «Серенгети не должен умереть». А великолепный фильм с таким, же названием обошел весь мир. Отец и сын Гржимеки сумели привлечь всеобщее внимание к судьбе национального парка.
Сколько же крупных животных обитает сейчас на территории парка? По последним подсчетам, здесь находят убежище около 500 000 газелей Томпсона и Гранта, 350 000 гну, 180 000 зебр, 43 000 буйволов, 40 000 топи, 20000 конгони, 15000 канн, 7000 жирафов, более 2000 слонов, 2000 гиен, 1000 львов, 500 бегемотов, 500 леопардов, 200 носорогов, 200 гиеновых собак — в общей сложности более 1 500 000 крупных животных.
Фантастическое зрелище открывается посетителям парка в период массовой миграции. Вплоть до горизонта видны бесконечные «ленты» черных гну, бредущих друг за другом с понуро опущенными бородатыми головами, с небольшими пестрыми вкраплениями — группами зебр. Следом за копытными кочуют и их неизбежные спутники — львы, гепарды, гиены и гиеновые собаки. И горе отставшему или ослабевшему!
Нечто могучее и неотвратимое чудится в этом всеобщем движении, И когда стада уже скроются за горизонтом, на поверхности саванны остаются глубокие борозды — тропы, пробитые тысячами копыт. На долгие месяцы останутся эти «морщины земли», хорошо видимые из окна самолета.
